Содержание:
Глазами очевидца: как проходил штурм дворца Амина в Кабуле
Sputnik.
До сих пор историки, политики и эксперты спорят о причинах и необходимости ввода советских сил в Афганистан, ведь многое остается недосказанным и не до конца раскрытым. Об истинных причинах военной кампании, обстоятельствах, угрожавших безопасности СССР в Афганистане в те годы, отношениях с Западом и уроках афганской войны для России в нынешнее время в эксклюзивном интервью Sputnik рассказал Александр Кольцов, ветеран афганской войны, участник спецоперации «Шторм-333» в составе одной из самых секретных групп специального назначения «Зенит» КГБ СССР, штурмовавших неприступную крепость «Тадж-Бек» в Кабуле.
— Какие у СССР были отношения с Афганистаном, и почему ему пришлось пойти на этот шаг – ввести войска и устранить Хафизуллу Амина? Что послужило основным мотивом?
— Афганистан всегда играл существенную роль во внешней политике России. Еще при Иване Грозном в этот регион были посланы послы для установления дружеских отношений с афганцами. Это было связано со стратегическим положением, которое занимает Афганистан. Мы постоянно стремились, чтобы Афганистан был дружественной нам страной, поэтому оказывали ему всяческую помощь. В 1919 году, когда Афганистан обрел полную независимость от англичан, РСФСР первой признала эту страну. Несмотря на сложные для нас годы в период гражданской войны, мы посылали в Афганистан вооружение для борьбы с англичанами.
В 1978 году в Афганистане произошла апрельская революция. Правительство (CCCР) на тот момент считало, что Хафизулла Амин и Нур Мохаммад Тараки (лидер ЦК Народно-демократической партии Афганистана) придерживались прокоммунистической идеологии. Однако все оказалось очень запутанным.
— Насколько правдива информация о том, что Амин имел тайные связи с США, и именно поэтому КГБ запланировал его устранение?
— Решение о введении войск и проведении спецоперации не принималось спонтанно и не разрабатывалось исключительно КГБ. Это было политическое решение руководства страны. А миссия спецслужб заключалась в претворении этого решения в жизнь. В те годы у Тараки были очень хорошие отношения с Леонидом Брежневым. Они очень прониклись друг к другу. Брежнев принял на личный счет убийство Тараки Амином, заявив, что за такое необходимо наказывать. Этот личный фактор во многом сыграл роль в принятии политического решения: проведении спецоперации по смене режима в Афганистане.
Х. Амин тогда имел в своем подчинении армию и спецслужбы. Но был еще и другой фактор. Говорят, что Амин был агентом ЦРУ, что представляло опасность для интересов СССР. Однако подтвердить этот факт невозможно даже спустя годы, так как его личное дело никто из нашей разведки так в руках и не держал. Есть лишь косвенный признак: Амин несколько раз лично просил Советский Союз ввести войска, что вполне могло быть активным мероприятием ЦРУ против нас. Ему много раз отказывали, пока не был убит Н. Тараки. Кто конкретно был инициатором ввода войск, неизвестно – записей нет ни в одном архиве. Доподлинно неизвестно, были это военные, Андропов или же лично Брежнев.
— А как объяснить то, что Амина пытались отравить, и почему это в итоге не удалось?
— Я даже знаком с этим человеком [кто отравил Амина]. Но суть в том, что не было понятно, решило бы это отравление поставленную задачу – смена политического режима. Возможно, к власти пришли бы люди из числа его соратников. Тогда бы режим не сменился. Было несколько вариантов по ликвидации Амина: отравление, выстрел из гранатомёта в его спальню, также отдельно готовилось покушение. Операция откладывалась несколько раз, так как не было детально разработанного плана. Он появился лишь буквально в двадцатых числах (декабря).
— То есть только штурм мог решить задачу? Не было шанса сохранить Амину жизнь и взять в плен его? Что было самым сложным в этой миссии?
— Вопреки тому, что говорят, во время этого штурма не было никакого океана крови. С нашей стороны были небольшие потери. Если бы на штурм Амина послали молодых ребят, то потери были бы совершенно другими. Именно наличие жизненного опыта подсказывало нам, куда идти.
Конечно, было страшно. И как говорят на Востоке, чтобы победить врага, нужно для начала победить самого себя. Сам штурм длился минут 50. Наши основные потери были не в самом дворце, а снаружи, когда члены группы выпрыгивали из БТР и попадали под огонь охраны Амина. Нам нужно было преодолеть себя и пробежать «смертный путь» длиной в 50 м. Когда мы оказались во дворце «Тадж-Бек», по коридору просто невозможно было идти, пришлось катать гранаты – у нас их был полный рюкзак. Одна из них достигла цели. Шансов оставить Амина в живых просто не было: такая задача даже не входила в план.
В прошлом году я был в Кабуле и смотрел на дворец. Вспоминая те события, я был просто ошеломлен и задавал себе вопрос: «Как же можно было пробежать по этой огромной лестнице и остаться в живых?»
— Если посмотреть через призму времени, изменилось ли у вас отношение к этим историческим событиям? Как вы сейчас их оцениваете?
— Учитывая стратегическое положение Афганистана, операция по смене режима была необходима. Другой вопрос, какой установить режим. Бабрак Кармаль не смог быть сильным лидером и понимать афганский народ.
Но нужно посмотреть на это и с другой стороны. Пока в Афганистане были на
ши войска, то о наркотиках не шло и речи. Не было такого дикого увеличения наркотрафика, как сейчас при американцах. Мы старались создавать инфраструктуру, чтобы население было занято другими вещами: выращивали не опиумный мак, а хлеб и прочие сельскохозяйственные культуры.
— Тем не менее, после штурма дворца и смерти Амина Запад назвал СССР оккупантом. Спустя годы войска НАТО сами пришли в Афганистан, застряв там на более продолжительный срок. Какую оценку можно дать этим действиям?
— Надо быть честными, мы просто проиграли Западу пропагандистскую и информационную войну в Афганистане. Эти проигрыши откликаются сейчас и в деле Скрипалей. Сейчас американцы хозяйничают в Афганистане и ничего не делают [на благо народа Афганистана]. Но при этом они не оккупанты – мировое сообщество их таковыми не считает.
— Общались ли вы с афганцами после этих событий, как они сейчас относятся к произошедшему? Считают ли они нас оккупантами, как это преподносит миру Запад?
— Смену власти в Афганистане народ воспринял как нечто естественное. Для него важно то, что «шоурави» (СССР) сделал за годы своего присутствия. Мы оказывали конкретную помощь: строили и восстанавливали важные объекты, университеты в Кабуле, наши специалисты помогали афганцам в развитии общества. Естественно, афганцы все это видели. Простой афганский народ мало интересовали политические движения и перемещения. Их интересует простая жизнь и ее благоустройство. Мы строили заводы – создавались рабочие места для афганцев.
Это самое главное. А не то, что сейчас творят американцы: им поступает информация о каких-то движениях, и они, не проверяя подлинность сообщений, отправляют бомбардировщики и уничтожают объект, не различая мирных людей и террористов. Когда наши солдаты были в Афганистане, даже несмотря на наличие врагов среди афганцев, они по-человечески относились к местным жителям. Поэтому простые афганцы сейчас очень хорошо к нам относятся. Даже спустя годы они помнят нас и то, что мы сделали.
— Изменил ли «Шторм-333» ваше отношение к жизни? Вы бы снова поехали на подобную операцию?
— После того, как я поучаствовал в боевых действиях, увидел кровь и своих товарищей, и врагов, у меня в голове все перевернулось. Все мои оценки того, что со мной происходит, кардинально изменились. И если говорить сейчас, то да, я бы поехал – как солдат удачи. Война есть война. Сейчас, когда я смотрю фильмы про войну, то думаю, как бы я поступил, оказавшись в конкретной ситуации, чтобы выполнить поставленную задачу и остаться живым. Вот в чем заключается основной принцип настоящего солдата, а не в том, чтобы тебя убили, а родные получили посмертный орден или звезду героя.
Штурм дворца Амина: как мусульманский батальон ГРУ принял боевое крещение
35 лет назад легендарный мусульманский батальон Главного разведуправления принял боевое крещение в Афганистане.
25 декабря 1979 года более десяти тысяч советских военнослужащих были переброшены в Кабул — начался отсчет девятилетней афганской войны. А уже через два дня наши спецподразделения штурмовали кабульский дворец Тадж-Бек, в котором находился глава Афганистана Хафизулла Амин. Важная роль в операции отводилась мусбату — мусульманскому батальону, созданному из лучших спецназовцев Главного разведывательного управления (ГРУ).
Этих бойцов отбирали только из числа таджиков, узбеков и туркмен, внешне похожих на афганцев. Двое из них — Эдуард Ибрагимов (старший лейтенант, руководивший технической частью мусбата) и Рустамходжа Турсункулов (командир взвода 1-й роты специального назначения) — спустя четверть века поделились воспоминаниями с еженедельником «Красная звезда».
Гимнастерки из верблюжьей шерсти
— С национальностью мусбатовцев понятно. А каким еще критериям они должны были соответствовать?
Э. И.: — Знаний фарси и дари от нас не требовали, хотя многие таджики понимали эти языки. А вот родословную проверяли тщательно: если выяснялось, что родственники бойцов были за границей или судимы, они из отряда исчезали.
Р. Т.: — Меня отобрали, когда мусбат был уже сформирован. Один из членов отборочной комиссии открыл военную многотиражку и увидел мой портрет с подписью: «Гвардии лейтенант Турсункулов отличился на учениях». Меня нашли, пригласили в отряд на должность командира взвода бронетранспортеров БТР-60 ПБ. В отличие от обычных подразделений спецназа на вооружении мусбата оказалась бронетехника, зенитные самоходные установки, гранатометы и огнеметы.
— Подготовка отличалась от обычной?
Р. Т.: — Ничего из ряда вон: вождение боевых машин, бег на выносливость с полной выкладкой, стрельбы, устройство засад. Занятия шли круглосуточно, нас кормили усиленным пайком. Никаких деревянных макетов-дворцов мы не штурмовали. Из указанных выше национальностей в Туркестанском военном округе не смогли найти офицера-зенитчика, который мог командовать взводом «Шилок», но подобранный капитан — украинец Василий Праута, темноволосый, через месяц, загорев на полигоне, уже не отличался от других. Были среди зенитчиков и русские.
— Экипировка тоже была традиционной?
Э. И.: — На учениях нас переодевали в солдатскую афганскую форму из верблюжьей шерсти, чтобы привыкали. Выдали ее уже в Афгане. В начале декабря в батальоне объявили боевую готовность. Вылетали с двух аэродромов — из Чирчика и Ташкента.
— Вам сказали, куда?
Э. И.: — Узнали перед вылетом. Когда сели в Баграме, его уже охраняла 105-я дивизия ВДВ. Двое суток нам дали на подготовку, а 17 декабря поступил приказ совершить 60-километровый марш до Кабула. Там нас разместили в недостроенных казармах с видом на дворец Амина.
— В Кабуле вас приняли, как и ожидалось, за пополнение охраны Амина?
Р. Т.: — Да. Дворец охраняла бригада афганцев. По легенде мы прибыли, чтобы ее усилить. Но нам категорически запрещалось контактировать с местными.
— Когда вы догадались о том, что будет штурм Тадж-Бека?
Р. Т.: — 25 декабря, когда старшие офицеры стали проводить с нами рекогносцировку на местности. Один из них из-за взгорка показал на дворец, осторожно спросил: «Лейтенант, вот мы охраняем этот дворец, а если предположить, что его захватили, и надо срочно спасать Амина. сможете проскочить вдоль арыка, по краю дороги, к торцевой части дворца, чтобы высадить десант?» Я спросил: а не будут ли в этот момент по нам стрелять? Он кивнул. Тогда я ответил: если на узком серпантине, танк подобьет первую машину, второй и четвертой деваться будет некуда. Тем не менее, сказал офицер, «надо будет доставить десант как можно ближе к дворцу». Когда я вернулся в роту, долго сидел в оцепенении, глядя на своих веселящихся бойцов: они как раз выбирали, кого нарядить на Новый год Снегурочкой. Я не имел права им рассказать о том, что узнал. И четко понимал, что они все могут погибнуть. Забегая вперед, скажу: в моем подразделении было 44 бойца, многих ранило, но ни один не погиб.
Мусульманский батальон был создан из солдат и офицеров выходцев Средней Азии (таджиков, узбеков, туркмен). При отборе особое внимание уделялось физической подготовке, привлекались только отслужившие пол года или год, в основе лежал принцип добровольности, но если специалистов не хватало, хорошего военспеца могли зачислить в отряд и без его согласия. Отряд, который из-за своей численности и получил название батальона, состоял из 4 рот. Первая рота получила на вооружение БМП-1, вторая и третья БТР-60пб, четвертая рота была ротой вооружения, она имела в своем составе взвод АГС-17 (только появившийся в войсках), взвод реактивных пехотных огнеметов «Рысь» и взвод саперов. Отряд имел все соответствующие тыловые подразделения: взводы автомобильного и матобеспечения, связи, дополнительно батальону был придан взвод ЗСУ «Шилка». К каждой роте был прикреплен переводчик, но, учитывая национальный состав, их услуги почти не использовались, все таджики, половина узбеков и часть туркменов знали фарси – один из основных языков Афганистана. Курьез вышел только с вакансией офицера-зенитчика, найти необходимого человека нужной национальности не удалось и на эту должность взяли темноволосого русского капитана Паутова, который, когда молчал, не выделялся в общей массе. Отряд возглавил майор Х. Халбаев.
Отряд получил афганскую форму и документы и прибыл в Афганистан на базу Баграм уже в августе 1979 года. Официально батальон должен был осуществлять охрану президента ДРА Хафизуллы Амина, на самом же деле батальон был использован прямо противоположно. Если называть вещи своими именами, руководство СССР сразу готовило батальон для осуществления государственного переворота в Афганистане с установлением у власти просоветского правительства. До этого Афганистан уже просил оказать ему военную помощь и обращался и к СССР, и к США, руководство СССР решило пойти своим путем, оказать помощь только после устранения действующего руководителя страны.
Для осуществления задуманного в Баграм были передислоцирована рота ВДВ и два отряда специального назначения, формированием которых занималось КГБ СССР. Отряд «Зенит» состоял из 24 человек специальной группы А, которая позднее стала известна, как группа «Альфа». Отряд «Гром» состоял из 30 человек офицеров специального резерва КГБ СССР. Все полразделения участвующие в штурме были вооружены современнейшим на тот момент оружием. Так взятие дворца Амина стало первым случаем применения РПГ-18 «Муха». Данный гранатомет получил широкую известность, и теперь образ солдата с «Мухой» прочно ассоциируется в сознание с участниками первой и второй Чеченских войн.
Взять дворец Амина было непростой задачей. Вокруг дворца была развернута пехотная бригада в составе 3-х батальонов, дополнительно охрана дворца была усилена танковым батальоном и зенитным полком, на вооружении которого было 12 100-мм пушек и большое количество пулеметов ДШК, учитывая то, что дворец стоял на возвышенности, эта артиллерия могла стать непреодолимой преградой для штурмующих. Непосредственно во дворце располагалась рота личной охраны Амина, во многом состоящая из его родственников. Таким образом, силы обороняющихся во много раз превосходили силы атакующих.
План операции предусматривал захват дворца и уничтожение средств ПВО зенитного полка. Остальные подразделения предполагалась блокировать в военных городках. Для уничтожения средств ПВО выделялись 2 расчета АГС-17 и инженерный взвод. Гранатометы должны были отсечь зенитчиков от средств ПВО, расположенных на позициях, в это время инженерный взвод должен был осуществить их подрыв.
Отдельная группа должна была захватить 3 танка, вкопанных возле дворца. Для этой цели было выделено 12 человек. Два снайпера, которые должны были снять охрану у танков, 2 пулеметчика, танковые экипажи. Они должны были проехать на автомобиле ГАЗ-66 мимо позиций 3 батальона охраны и осуществить захват танков.
2 и 3 роты мусульманского батальона и приданная им рота десантников должны были блокировать расположение батальонов бригады охраны и танкового полка. Для штурма дворца привлекалась первая рота, которая на своих БМП должна была подвезти к дворцу штурмовые отряды «Гром» и «Зенит».
Штурм дворца удалось осуществить в соответствии с планом операции, активная фаза боя длилась около часа, хотя стрельба не прекращалась еще сутки, некоторые солдаты и офицеры пехотной бригады не хотели сдаваться в плен и с боями пробивались в горы. Афганские потери составили около 200 человек убитыми, включая Амина и его сына, в плен сдались около 1700 военнослужащих. Наши потери составили 19 человек, 5 из состава штурмовых групп КГБ, еще 5 потеряли десантники, 9 человек потерял «мусульманский батальон». Почти все члены штурмовых групп получили ранения.
Первыми выехала группа на автомобиле ГАЗ-66, но когда автомобиль проезжал мимо расположения 3 батальона, в нем уже была объявлена тревога, в центре плаца стоял комбат и его заместители, солдаты получали оружие и боеприпасы. Командир группы Сахатов не растерялся и принял решение захватить руководство батальона. Автомобиль на полной скорости выехал на плац, разведчики мгновенно захватили афганских офицеров и рванули с места. Когда афганцы опомнились, было уже поздно, отъехав подальше, группа залегла у дороги и встретила пустившихся в погоню афганских солдат огнем, наступая толпой без руководства офицеров, они стали легкой добычей. Снайперы группы в это время уничтожили часовых у танков.
Как только началась стрельба у позиций 3-го батальона, начался общий штурм. Две «Шилки» стали работать по дворцу, еще 2 и расчеты АГС начали обстреливать казармы и дворики, не давая солдатам покинуть казармы. Одновременно для блокирования казарм выдвинулась мотопехота. А ко дворцу на БМП выдвинулись штурмовые группы. Афганцы довольно быстро пришли в себя и открыли шквальный огонь по движущимся по серпантину БМП, первую машину им удалось подбить, десантником пришлось покинуть ее и карабкаться в гору используя специально приготовленные для такого случая лестницы. В итоге боевые машины были у дворца через 20 минут после начала операции, далее последовал штурм и бой за каждое помещение дворца, одновременно с началом штурма должны были замолчать «Шилки», но этого не произошло. Канал связи был забит просьбами о помощи командира одного из БТР, который свалился в канаву, поэтому для прекращения огня по дворцу в расположение «Шилок» пришлось отправлять связного. Через час президент Хафизулла Амин был уже мертв.
Штурм советским спецназом дворца Амина в Афганистане
ТАСС-ДОСЬЕ /Эльнара Гулиева/. 27 декабря 1979 года специальные подразделения Советской Армии и КГБ СССР провели в Кабуле операцию по штурму дворца генерального секретаря Народно-демократической партии Афганистана (НДПА) Хафизуллы Амина, в ходе которой он был убит.
НДПА пришла к власти в Афганистане после революции 27 апреля 1978 года. 30 апреля 1978 года была провозглашена Демократическая Республика Афганистан, высшим органом власти которой стал Революционный совет во главе с Генеральным секретарем ЦК НДПА Нуром Мухаммедом Тараки. 5 декабря 1978 года Тараки подписал с СССР Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве.
8 октября 1979 года Тараки был убит заговорщиками во главе со своим заместителем Хафизуллой Амином, объявившим себя новым главой государства. При Амине, стремившемся укрепиться у власти и проводившем с этой целью массовые репрессии в стране, НДПА, идеология которой и раньше не находила широкого отклика в среде традиционного населения Афганистана, все больше теряла свою популярность.
Советское руководство считало, что Афганистан в такой ситуации может попасть как в сферу влияния США (Амина подозревали в связях с ЦРУ), так и оказаться под властью радикальных исламистов. Стратегическое значение Афганистана было обусловлено его географическим положением у южных границ СССР.
По этим причинам смена главы Афганистана стала рассматриваться советским руководством как необходимая мера. Москва сделала ставку на одного из оппонентов Амина, бывшего посла Афганистана в Чехословакии Бабрака Кармаля.
12 декабря 1979 года Политбюро ЦК КПСС приняло секретное решение устранить Амина от власти. В начале декабря 1979 года на авиабазу Баграм (Афганистан) был переброшен «мусульманский» батальон — отряд специального назначения Главного разведывательного управления (ГРУ) численностью более 500 человек. Он был сформирован из советских военнослужащих среднеазиатского происхождения и полностью экипирован афганской военной формой. Отряд был внедрен в систему охраны дворца Тадж-Бек — резиденции Хафизуллы Амина. Основной же целью батальона являлось прикрытие запланированного штурма.
25 декабря 1979 года по «многочисленным просьбам афганского руководства» СССР ввел в Афганистан ограниченный контингент войск.
Операция по взятию дворца Тадж-Бек, получившая название «Шторм-333», была разработана и утверждена руководством КГБ и Министерства обороны СССР. 27 декабря 1979 года в резиденции Тадж-Бек был организован прием. По одной из версий, до начала штурма агентами КГБ была предпринята попытка отравления приглашенных гостей. Однако Амину оказали медицинскую помощь советские врачи, не осведомленные о проведении операции по его устранению.
После этого было принято решение начать штурм. Дворец Тадж-Бек охраняли около 2,5 тыс. солдат.
С советской стороны были задействованы спецподразделения КГБ СССР «Зенит» и «Гром», «мусульманский» батальон, десантники 345-го парашютно-десантного полка и противотанковый взвод. Общая численность участников операции с советской стороны составила около 700 человек. Руководил операцией полковник КГБ Григорий Бояринов.
Штурм дворца начался около семи часов вечера и продлился 45 минут.
Бойцы спецназа двинулись к резиденции на бронетранспортерах и боевых машинах пехоты. Тадж-Бек находился на холме, с которого хорошо просматривались все подъезды к резиденции, поэтому на подступах к ней колонна бронемашин попала под шквальный огонь. В этих условиях спецназу пришлось десантироваться и начинать штурм. Обстрел дворца велся из зенитных установок «Шилка» под прикрытием «мусульманского» батальона. Группе бойцов под руководством полковника Бояринова удалось добраться до входа во дворец и забросать вестибюль гранатами. После этого ожесточенный бой с личной охраной Амина происходил внутри здания.
Кроме Хафизуллы Амина в ходе штурма были убиты двое его сыновей. Афганцы потеряли в бою около 350 человек. С советской стороны погибли 11 человек (в том числе полковник Бояринов и пять бойцов спецподразделений КГБ), 38 получили ранения различной тяжести. Одновременно с взятием дворца Амина силами 345-го десантного полка при помощи спецназа КГБ в Кабуле были захвачены здания МВД, Службы государственной безопасности, генеральный штаб, узел связи, другие стратегические объекты.
Цель, поставленная СССР, была достигнута — высшим государственным и партийным лидером Афганистана стал лояльный советскому руководству Бабрак Кармаль. При нем к февралю 1980 года завершился ввод основного контингента советских войск, которые покинули территорию Афганистана лишь 15 мая 1988 года.
В апреле 1980 года закрытым Указом Президиума Верховного Совета СССР Бояринову посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза. Кроме него, это звание получили четверо участников штурма — капитан милиции Михаил Исаков, генерал-майор Виктор Карпухин, капитан 1-го ранга Эвальд Козлов (офицер отряда специального назначения «Зенит») и генерал-майор Василий Колесник (возглавлял «мусульманский» батальон). Орденами и медалями были награждены около четырехсот сотрудников КГБ, причастных к проведению операции. Триста офицеров и солдат «мусульманского» батальона также получили правительственные награды.
Как штурмовали дворец Амина
С этой даты «официально» началась афганская война, которая продлилась более 9 лет. В итоге во время нее и после (погибшие от ран) Советский Союз потерял более 15 тыс. своих солдат и офицеров. Одной из первых боевых операций стал захват дворца тогдашнего главы Афганистана Хафизуллы Амина в Кабуле . Долгое время о той операции в прессу просачивались лишь отдельные фрагменты.
Но многое еще не ясно до сих пор. Вот почему « КП » обратилась к человеку, который во время долгой афганской кампании служил в структурах Главного разведуправления (ГРУ) Генштаба и «в два захода» принимал участие в боевых действиях. С ветераном афганской войны, офицером военной разведки, полковником в отставке Иваном Тараненко беседует военный обозреватель «КП» Виктор Баранец.
МОЛЧУНЫ И «СКАЗОЧНИКИ»
— Иван Иванович, почему даже спустя 30 лет после той декабрьской операции 1979 года в Кабуле ее участники зачастую напрочь отказываются рассказывать о ней? А иные из тех, которые и соглашаются что-то поведать, порой противоречат друг другу и путаются.
— Все участники тех событий давали подписку о неразглашении сведений, касающихся операции. Долгое время они не имели права ничего о ней рассказывать. А когда вышел длительный срок информационного табу, многое подзабылось. Не имея под рукой архивных документов, общих сведений о замысле и ходе операции, отдельные ее участники пытались домысливать события, излагали свои версии.
— Почему в Москве было принято решение об устранении Амина, ведь он сам просил у Кремля военной помощи?
— Потому что в Политбюро ЦК КПСС не было уверенности в коварном Амине. Нам нужен был более предсказуемый человек. Например, как Бабрак Кармаль, посол Афганистана в Чехословакии .
— Когда именно был штурм дворца Тадж-Бек и кто в нем участвовал?
— Дворец Амина был взят 27 декабря 1979 года. Эта операция была спланирована менее чем за трое суток. А длилась она менее часа.
МУСУЛЬМАНСКИЙ БАТАЛЬОН
— Многие источники указывают, что дворец штурмовали отряды спецназа «Альфа» и «Вымпел». Это так?
— Уточню: в то время они соответственно назывались «Гром» и «Зенит». Даже сейчас об этом знают очень немногие. Оба этих отряда входили в структуры КГБ СССР . Отдельные рядовые сотрудники спецназа КГБ в начале 90-х годов появились на экранах телевизоров и рассказывали, что они штурмовали и захватывали дворец, забывая добавить, что они были там не одни.
— Что значит «не одни»?
— А то, что вместе с ними участвовали и спецназовцы ГРУ. Нисколько не умаляя заслуг чекистов, участвовавших в операции, было бы несправедливо не сказать и о тех, без кого этот штурм просто бы не состоялся. Я имею в виду спецназовцев ГРУ.
— И почему же без гэрэушников штурм мог не состояться?
— Дело в том, что в стенах КГБ и ГРУ Генштаба независимо друг от друга были подготовлены варианты устранения от власти Амина. Основную роль в этом должны были сыграть чекистские «Гром» и «Зенит», а также мусульманский батальон ГРУ.
— И что же это был за батальон?
— Еще весной 1979 года руководство страны пришло к выводу, что без нашего военного вмешательства в Афгане вряд ли обойдется. И потому надо быть готовыми к любым вариантам возможных событий. Именно по этой причине полковник спецназа ГРУ Колесник Василий Васильевич 2 мая 1979 года получил приказ от руководителя ГРУ генерала армии Ивашутина сформировать 154-й отдельный отряд специального назначения. Выполняя приказ, Колесник разработал штат батальона (более 500 человек) и приступил к его формированию.
ФАЛЬШИВЫЕ АФГАНЦЫ
— По какому же принципу в мусульманский батальон отбирались солдаты, сержанты и офицеры?
— Это были военнослужащие главным образом трех национальностей: узбеки, туркмены и таджики. При таком национальном составе отряда не было проблем с необходимой языковой подготовкой, поскольку все таджики, примерно половина узбеков и часть туркменов владели фарси — одним из основных языков Афганистана. Батальон возглавил майор Халбаев Хабиб Таджибаевич. Личный состав в течение июля — августа усиленно занимался боевой подготовкой. А в это время на мусульман в Москве уже шили униформу афганской армии, а также готовили необходимые документы. Каждый военнослужащий имел документы установленного образца на афганском языке. С именами мудрить не пришлось — каждый пользовался своим. Это не должно было бросаться в глаза, поскольку в Афганистане, особенно в северных районах, много и таджиков, и узбеков, да и туркмены там тоже не редкость.
— И как же батальон оказался в Афгане?
— 9 и 10 декабря самолетами военно-транспортной авиации с аэродромов Чирчика и Ташкента батальон перебросили в Афганистан — на авиабазу Баграм.
— Какие задачи были поставлены батальону?
— По первоначальным планам руководства ГРУ батальон должен был выдвинуться из Баграма и с ходу захватить резиденцию Амина. В то время она находилась в Кабуле, но в другом месте. Тадж-Бек же был недавно отстроенной резиденцией Амина. В связи с изменением места «дислокации» Амина в планы внесли коррективы. В декабре отряду была поставлена задача совершить марш своим ходом и прибыть в Кабул якобы для усиления охраны дворца главы Афганистана — такова была легальная задача отряда.
— Но ведь Тадж-Бек охраняли афганские войска?
— Дворец охраняла рота личной охраны Амина — это считалось первой линией охраны. Вторую линию должен был составить наш мусульманский батальон, а третьей была бригада охраны, которую возглавлял майор Джандат — главный порученец Амина. От ударов с воздуха дворец прикрывал зенитный полк. Общая численность воинских частей и подразделений у дворца составляла около 2,5 тысячи человек.
КТО БРАЛ ТАДЖ-БЕК?
— И какими же силами наши должны были брать дворец?
— С нашей стороны в операции по захвату дворца Тадж-Бек участвовали объединенные силы Минобороны и КГБ СССР: группа «Гром» — 24 человека (командир — майор Романов), группа «Зенит» — 30 человек (командир — майор Семенов ), мусульманский батальон — 530 человек (командир — майор Халбаев), 9-я парашютно-десантная рота 345-го полка — 87 человек (командир — старший лейтенант Востротин ) и противотанковый взвод — 27 человек (командир взвода — старший лейтенант Савостьянов). Руководителем операции был назначен полковник спецназа ГРУ Колесник, а его заместителем — начальник управления нелегальной разведки КГБ генерал-майор Дроздов.
— А кто разрабатывал план штурма?
— План операции был составлен полковником Колесником. Вот как он рассказывал об этом: «План, отработанный на карте и подписанный мною, я принес для подписи Магомедову и Иванову (соответственно главный военный советник Минобороны и главный советник КГБ СССР. — И. Т.). Однако, утвердив план устно, ни тот, ни другой свою подпись на плане не поставили. Ясно было, что в то время, когда мы решали, как выполнить задачу, поставленную руководством страны, эти хитрецы думали о том, как избежать ответственности в случае неудачи нашей акции. Тогда я в их присутствии на плане написал: «План устно утвержден. От подписи отказались». Поставил время, дату и свою подпись, после чего направился в батальон. Вместе со мной прибыл и генерал Дроздов. Никто из исполнителей, кроме нас и Халбаева , не был посвящен в истинные планы, которые нам предстояло осуществить».
«ШТОРМ-333»
— Как проводился штурм?
— Утром 27 декабря Дроздов и Колесник по старому русскому обычаю перед боем помылись в бане. Для остальных бойцов тоже развернули походную баню. Всем выдали свежее белье и тельняшки. Время штурма дворца было перенесено на более ранний срок, так как стало известно, что афганцы догадываются о наших планах. Операция, получившая кодовое название «ШТОРМ-333», началась. С наступлением темноты разведчики Халбаева занимали выгодные позиции у дворца. Захватывали огневые точки и снимали часовых. Однако при блокировании артсклада разведчики были обстреляны часовым, которого они сразу не заметили. Он своими выстрелами переполошил всю охрану. Афганцы объявили тревогу. Но группе капитана Сахатова удалось захватить командование пехотного батальона. Оставшись без управления, афганцы толпой бросились на выручку. Спецназовцы уничтожили более 200 человек.
— И как же дальше развивались события?
— Полковник Колесник вспоминал: «Услышав стрельбу в расположении третьего батальона, я дал команду на начало операции, запустив серию ракет. Началась атака чекистов и разведчиков непосредственно на дворец. Он стоял на холме, возвышаясь над окрестностями. К нему вели серпантинная дорога и пешеходная лестница шириной метра полтора. Едва первый БТР миновал поворот и приблизился к лестнице, ведущей к торцу Тадж-Бека, из здания ударили крупнокалиберные пулеметы. БТР был подбит и загорелся. Личный состав десантировался, некоторые бойцы были ранены.
СМЕРТЬ БОЯРИНОВА
— А какие задачи в это время решали спецназовцы КГБ?
— В это время бойцы «Грома» и «Зенита» тоже стали выдвигаться к Тадж-Беку. Первая боевая машина преодолела шлагбаум, раздавив бросившегося его закрывать афганского солдата. А остальные, сбив внешние посты охраны, устремились по единственной дороге, что серпантином взбиралась в гору, на площадку перед дворцом. Минут через 20 после начала штурма девять боевых машин первой роты оказались на площадке перед дворцом. Двери десантных отделений распахнулись, и бойцы спецназа КГБ и ГРУ ворвались на первый этаж. Завязался жестокий бой с личной охраной Амина, состоявшей в основном из его родственников. Спецгруппы КГБ и ГРУ прикрывали основные силы роты Шарипова и взвода Турсункулова , другие подразделения мусульманского батальона и рота десантников обеспечивали внешнее кольцо прикрытия, отражая атаки афганской бригады охраны. Два взвода мусульманского батальона под командованием капитана Кудратова блокировали казармы 1-го пехотного и танкового батальонов, захватили танки. В орудиях танков и пулеметах не было затворов. Это постарались наши военные советники — механизмы заранее были сняты, якобы им требовался ремонт. Из окон дворца афганцы вели ураганный огонь. Он прижал спецназовцев к земле. Атака захлебнулась. Это был кульминационный момент: командирам надо было во что бы то ни стало поднять людей в атаку — на помощь тем, кто уже прорвался во дворец. В тот момент с нашей стороны были наибольшие потери — убитыми и ранеными. Офицеры Бояринов , Козлов , Карпухин , Голов первыми пробились к дверям и окнам дворца.
— А что творилось к тому моменту внутри Тадж-Бека?
— Бой в самом здании был жестокий. Внутрь дворца удалось прорваться лишь небольшой группе. Спецназовцы действовали отчаянно и решительно. Если афганцы не выходили из помещений с поднятыми руками, наши выламывали двери, бросали гранаты. Из 30 «зенитовцев» и 22 бойцов «Грома» во дворец Амина удалось прорваться не более 25, причем многие из них были ранены. Этих сил было мало, чтобы гарантированно устранить Амина. Ситуация была близка к критической. Полковник Бояринов выскочил в афганской форме из парадного подъезда и стал призывать бойцов мусульманского батальона, чтобы они шли во дворец на помощь. В этот момент пуля, срикошетив от бронежилета, попала в шею полковника. По своему служебному положению и возрасту (57 лет) полковник Бояринов мог не участвовать в штурме лично, а руководить боем, находясь в штабе. Однако надо было знать этого офицера: на штурм шли его подчиненные — он решил быть вместе с ними. Он не только координировал действия групп спецназа, но фактически действовал в качестве простого штурмовика.
ПОЧЕМУ АМИН ШВЫРЯЛСЯ ПЕПЕЛЬНИЦЕЙ?
— И что же было дальше?
— Во дворце офицеры и солдаты личной охраны Амина, его телохранители (около 100 — 150 человек) сопротивлялись стойко, не сдаваясь в плен. Их погубило то, что все они были вооружены в основном немецкими пистолет-пулеметами МП -5, а наш бронежилет они не пробивали. Из воспоминаний взятого в плен адъютанта Амина известно, что «хозяин» приказал ему известить наших военных советников о нападении на дворец. При этом он сказал: «Нам нужна советская помощь!» Но адъютант доложил: «Так стреляют ведь советские!» Эти слова вывели генсека ЦК НДПА из себя, он схватил пепельницу и бросил ее в адъютанта, закричав: «Врешь, не может быть!» Затем сам попытался позвонить начальнику Генштаба. Но связи уже не было. И Амин удрученно вымолвил: «Я об этом догадывался, все верно. »
— Что вам известно об обстоятельствах гибели Амина?
— Когда стрельба прекратилась и пороховой дым рассеялся, атакующие узнали в лежащем возле стойки бара человеке Амина. Он был мертв. Возможно, его настигла пуля кого-то из спецназовцев, возможно — осколок гранаты. Некоторые высказывали версию, что Амина убили афганцы. Что на самом деле явилось причиной его гибели, так и осталось неизвестно. После захвата дворца Амина радиостанция Кабула передала сообщение, что по решению ревтрибунала предатель Хафизулла Амин приговорен к смертной казни и приговор приведен в исполнение. Затем в 2 часа ночи 28 декабря передали записанное на пленку обращение Бабрака Кармаля к народам Афганистана. В нем были такие слова: «Сегодня сломана машина пыток Амина и его приспешников, диких палачей, узурпаторов и убийц десятков тысяч наших соотечественников. »
— Какими после штурма оказались потери с обеих сторон?
— Афганцы потеряли убитыми примерно 350 человек. Всего были пленены около 1700 человек. С нашей стороны погибли 11 человек, среди них полковник Бояринов, четыре десантника и 6 спецназовцев из мусульманского батальона, 38 человек получили ранения различной тяжести.
ЧТО ИЗВЕСТНО НЕМНОГИМ
— Что, на ваш взгляд, еще мало известно о событиях тех декабрьских дней в Кабуле?
— Сразу после устранения Амина под «присмотром» офицеров КГБ в Баграм самолетом из Москвы доставили нового главу Афганистана Бабрака Кармаля. И тогда случилось ЧП. Вот как об этом рассказывал руководитель оперативной группы ВДВ генерал-лейтенант Гуськов : «Когда самолет заходил на посадку и был уже на первом приводе, на всем аэродроме вдруг погас свет. Ту-134 садился в полной темноте. Правда, бортовые фары у него были включены. Командир экипажа вынужден был выбросить тормозной парашют, но самолет катился почти до самого края взлетно-посадочной полосы. Как выяснилось позже, ярый сторонник Амина, начальник авиабазы Хаким, заподозрил неладное и при заходе на посадку необычного самолета вырубил освещение, решив таким образом устроить авиакатастрофу. Однако высокое профессиональное мастерство летчиков позволило избежать катастрофы.»
А вот что вспоминал полковник Колесник: «Вечером следующего после штурма дня всех руководителей операции чуть не уложил пулеметной очередью советский солдат. Возвращаясь на аминовском «Мерседесе» с банкета, посвященного успешному завершению операции, мы были обстреляны недалеко от здания Генштаба, которое охраняли десантники. Первым заметил странные вспышки на асфальте и сообразил, что они означают, подполковник Швец. Он выскочил из машины и покрыл часового отборным матом. Это было лучше, чем пароль. Вызвали начальника караула. Появившийся лейтенант для начала получил от Швеца в ухо, а лишь потом выслушал порядок применения оружия часовым на посту. Мы подошли к машине, в капоте которой зияло несколько пулевых отверстий. Немного выше — и ни меня, ни Эвальда Козлова в живых бы точно не было. Генерал Дроздов подошел к лейтенанту и негромко сказал: «Спасибо тебе, сынок, за то, что ты своего солдата стрелять не научил». После этого инцидента мы приехали в наше расположение и, для того чтобы снять нервное напряжение, выпили четыре или пять бутылок водки. Но стресс был настолько сильным, что водка нас не взяла. Несмотря на две бессонные ночи и бой, я так и не смог заснуть».
КАК ПОЛКОВНИК КУРИЛ С МАРШАЛОМ «БЕЛОМОР»
— А что было с мусульманским батальоном ГРУ после штурма?
— 2 января 1980 года мусульманский батальон был переброшен двумя Ан-22 в Ташкент. Полковник Колесник попрощался с личным составом и убыл в Москву. Там он доложил об операции генералу армии Ивашутину Петру Ивановичу, который руководил тогда ГРУ. А на следующий день Ивашутин снова вызвал Колесника, дал своего порученца, машину, вручил его план операции и приказал прибыть на доклад к министру обороны СССР маршалу Устинову .
— И зачем же министр вызывал Колесника?
— В приемной министра ожидали генерал-полковники, генералы армии. Великое изумление появилось на их лицах, когда они увидели, что полковника встречает порученец министра, который был генерал-лейтенантом, и помогает ему снять шинель!
Полковник Колесник вспоминал: «В кабинете Устинов меня обнял, расцеловал, посадил за стол и, достав Marlboro, предложил закурить. Я извинился и сказал, что курю только «Беломор», но папиросы оставил в шинели. Устинов попросил порученца принести их, мы закурили, и я начал рассказывать. Когда я достал план, для того чтобы объяснить, как мы действовали, министр увидел, что он не утвержден, и ту самую надпись, которую я сделал в кабинете Магомедова. Покачав головой, маршал сказал: «Я понимаю, почему осторожный кавказец Магомедов не поставил свою подпись на твоем плане. Но почему Иванов не расписался, я понять не могу».
После доклада министр проводил полковника до дверей. Увидев это, маршал Соколов , бывший тогда первым замом министра, сказал: «Ну, полковник, еще никого из нас министр до дверей не провожал».
Вскоре полковник Колесник был удостоин звания Героя Советского Союза. Затем ему было присвоено генеральское звание.
ЦЕНА ВОЙНЫ
После окончания войны в СССР были опубликованы цифры погибших советских воинов с разбивкой по годам:
1979 год 86 человек
1980 год 1484 человека
1981 год 1298 человек
1982 год 1948 человек
1983 год 1446 человек
1984 год 2343 человека
1985 год 1868 человек
1986 год 1333 человека
1987 год 1215 человек
1988 год 759 человек
1989 год 53 человека
ИТОГО — 13 833 человека.
В дальнейшем итоговая цифра несколько увеличилась за счет умерших от последствий ранений и болезней после увольнения из Вооруженных сил. До последнего времени безвозвратные потери в афганской войне (убитые, умершие от ран, болезней и в происшествиях, пропавшие без вести) оценивались следующим образом:
Советская армия — 14 427 чел.
КГБ — 576 чел.
МВД — 28 чел.
ИТОГО — 15 051 человек.
Точное число погибших в войне афганцев неизвестно. В официальных источниках наиболее часто встречается цифра 1 млн. погибших.
Примерно столько же — раненых и контуженных.